Милена Канонеро (Milena Canonero)

Милена Канонеро

(Milena Canonero)

РОДИЛАСЬ В 1946 ГОДУ В ТУРИНЕ,
ИТАЛИЯ

Художник по костюмам

Знакомство с Кубриком
и первые успехи

Кадр из фильма «Огненные колесницы» Хью Хадсона

По словам Милены Канонеро, культура Северной Италии, где она выросла, очень повлияла на её вкус. Она изучала историю искусств и моды в Генуе — одном из самых красивых городов этого региона, а в 1960-х переехала в Лондон. Подрабатывая в небольших театрах и кинематографе, Канонеро удалось завести знакомства со многими культурными деятелями британской столицы: на съёмочной площадке она познакомилась с режиссёром Хью Хадсоном, который впоследствии предложил ей работу в фильме «Огненные колесницы», и самое главное — с оператором Стэнли Кубрика, сотрудничество с которым станет отправной точкой её карьеры.

Кадр из фильма «Барри Линдон» Стэнли Кубрика

В 1971 году Канонеро предложили разработать дизайн костюмов для «Заводного апельсина». Внешний облик героя Малкольма Макдауэлла — грубые ботинки на толстой подошве, котелок, подтяжки, накрашенные глаза — повлиял на то, как выглядели десятки рок-музыкантов и тысячи представителей некоторых субкультур. Следующей совместной с Кубриком работой стала «костюмная» экранизация Теккерея «Барри Линдон». Для создания костюмов Канонеро искала аутентичные вещи на аукционах и барахолках, а, когда это было невозможно, шила одежду, похожую на ту, что изображена на картинах знаменитого английского живописца XVIII века Томаса Гейнсборо. За эту работу она получила «Оскара» и номинацию на премию BAFTA.

Культовое кино –
культовые костюмы

«Заводной апельсин»

Запоминающиеся образы из фильмов нечасто сходят с киноэкранов и становятся частью массовой культуры. С костюмами Милены Канонеро так происходило не раз. После выхода фильма «Заводной апельсин» модники Лондона стали носить белое, старинные шляпы-котелки и подтяжки, кинолента «Из Африки» с Мерил Стрип в главной роли снова сделала популярным стиль cафари, а после премьеры «Марии Антуанетты» Джон Гальяно включил элементы стиля рококо в коллекцию Christian Dior. «Она — один из лучших художников по костюмам. Если бы я снимал кино, я бы обратился к ней», — сказал о ней Ральф Лорен.

«Из Африки»

Канонеро всегда с головой уходила в поиски идеальных элементов для создания облика того или иного героя. Например, для уже упомянутого фильма «Из Африки» о европейской семье в Кении она изучала наряды африканских племён и колонизаторов. Кроме того, перед началом съёмок она общалась со знакомым Карен Бликсен, писательницы, чей роман лёг в основу экранизации. За свою творческую карьеру Канонеро стала художником по костюмам более 40 фильмов, три из которых принесли ей премию «Оскар»: «Барри Линдон», «Огненные колесницы» и «Мария Антуанетта». Одна из последних её работ — костюмы героев картины Уэс Андерсона «Отель “Гранд Будапешт”», вдохновением для которых послужили картины Густава Климта и Кееса ван Донгена. Посмотрите, очки какой формы носит герой Джуда Лоу, и вам станет понятно, почему круглые очки снова в моде.

На большой сцене:
сотрудничество с оперой

Постановка «Тоска» Люка Бонди. Костюмы Милены Канонеро

Милена Канонеро уверена, что дизайн костюма — это не искусство, а ремесло, и люди, которые им занимаются, должны уметь идти на компромиссы, связанные с ограниченным бюджетом или принципиальностью того или иного режиссёра. Например, во время работы над костюмами для оперы «Ивонна, принцесса бургундская» Канонеро столкнулась не только с недостаточным количеством средств на воплощение своих идей, но и с недостатком времени. Постановка далась трудно: режиссёр Люк Бонди после перенесённых на позвоночнике операций участвовал в репетициях, лёжа на больничной койке, помещённой в зрительном зале театра. Обсуждать идеи костюмов Канонеро приходилось, навещая Бонди в больнице. Несмотря на это, костюмер по-настоящему сработалась с режиссёром, и затем они сотрудничали с ним во время постановки оперы «Тоска».

Канонеро всегда старалась показать команде не свою артистическую сущность, а умение серьёзно работать и вникать в детали. Но театральные постановки не предполагают создания статичных образов, как в кинематографе, и после премьеры никогда неизвестно, сколько проживёт тот или иной костюм. Например, в случае внезапной замены исполнителя партии, по мнению Милены, необходимо пересматривать детали (например, причёску) или весь костюм полностью. Несмотря на эти сложности, Канонеро часто сотрудничала с оперными режиссёрами: её костюмы надевают в Венской государственной опере,  Метрополитен-опера и на Зальцбургском фестивале.

Пирожные для вдохновения

«Мария Антуанетта»

Провести целое исследование в библиотеке может быть полезно для съёмок, но иногда важно просто оглянуться вокруг. Перед съёмками фильма «Мария Антуанетта» — именно за него художница получила свой последний «Оскар» — София Коппола принесла ей коробку макарунов пастельных оттенков парижской кондитерской Ladurée, которые Канонеро использовала как импровизированную палитру. «Даже если вы думаете, что знаете много о том или ином историческом времени, вы всегда должны пытаться посмотреть под новым углом зрения. Я упростила тяжеловесные костюмы XVIII века», — рассказала она о своей работе в фильме в одном интервью. Как и Коппола, Канонеро любит «сталкивать» историю и реальность: в одном кадре оказываются пастельно-зефирные туфли Manolo Blahnik в стиле рококо и кеды Converse.

Фильм полон визуальных цитат с полотен эпохи: портретов Марии Антуанетты, придворного двора и современниц, но без свойственной веку декоративной загруженности. Вместе с режиссёром Канонеро выстроила целую драматургию костюма. Наряды Марии Антуанетты являются прямым отражением эмоционального состояния героини. Легкомыслие и беззаботность молодости отражаются в невесомых тканях и светлых тонах костюмов главной героини, но по мере того, как в жизни королевы происходят драматические события, платья мрачнеют. Костюмы Канонеро, совсем не обладающие исторической достоверностью, претендуют на достоверность эмоциональную.

http://www.lookatme.ru/

Ив Сен Лоран в кино

Париж, январь 1958 года. Ив Сен Лоран в возрасте 21-го года неожиданно был призван управлять большими домами моды, которыми заведовал недавно умерший Кристиан Диор. Очень молодой помощник привлек всеобщее внимание своей первой же коллекцией одежды…

Влияние искусства на моду

         Взаимоотношения Энди Уорхола с модой

В этом году исполняется 80 лет со дня рождения Энди Уорхола. Об американской легенде поп-арта, символе богемного Нью-Йорка 60 — 70-х годов, написано многое – написано главным образом как о художнике, скульпторе и режиссере. О взаимоотношениях Уорхола с модой говорят не так часто, хотя эти самые взаимоотношения были более чем тесными.

письВ 1949 году Уорхол переехал в Нью-Йорк и стал работать оформителем витрин в лавках и магазинах. В свободное время он рисовал рекламные плакаты и открытки. Позже Энди познакомился с несколькими редакторами популярных журналов, положив начало сотрудничеству с 'Harper's Bazaar' и 'Vogue'.

Успех к чудаковатому художнику пришел в 1950 году, когда им были сделаны рекламные плакаты обувной компании 'И. Миллер'. Рекламные образцы обуви Уорхол представил в довольно эксцентричной манере, специально нарисовав обувь с чернильными кляксами. Работодателю понравилось, и он продолжил с ним сотрудничать. Постепенно слава о необычном иллюстраторе стала распространяться по городу. В одном из журналов его имя написали на американский манер – Энди Уорхол. Художнику понравилось такое произношение, и он оставил себе это имя.

Энди Уорхол любил моду и с удовольствием ее рисовал, рисовал задолго до эпохи поп-арта. В пятидесятых он работал коммерческим иллюстратором для журналов Glamour и Mademoiselle, а также для нью-йоркского универмага Neiman Marcus и обувной компании I. Miller. Это были шутливые безобидные скетчи, выполненные в технике, напоминавшей чернильные кляксы. Уорхолу нравилось рисовать женскую обувь и сопровождать рисунки смешными рифмованными подписями на английском. «Посмотри на эту туфельку, надень ее — и день будет удачным» — что-то примерно в этом духе. В творческом смысле пятидесятые были, пожалуй, самым романтичным периодом в жизни Уорхола, даже несмотря на то что, выясняя сумму будущего гонорара, он старательно подсчитывал напечатанные в журналах картинки. Пусть так, но в пятидесятые Уорхол занимался настоящей ручной живописью, которая, как ни крути, была куда менее коммерческой, чем полюбившаяся ему в 1962 году шелкография, построенная на конвейерном принципе. В пятидесятые Уорхол был столь же романтичен, сколь романтичной была сама мода того времени, только начинавшая движение от элитарности к массовому производству.

В 60-е и 70-е все стало по-другому. «Мода теперь уже не просто то, что вы надеваете, выходя куда-нибудь, мода — это целая причина для того, чтобы куда-нибудь пойти», — считал Уорхол, не стесняясь выходить в свет и не чураясь дружбы с представителями модной индустрии. В числе таких людей были Хальстон и Диана фон Фюрстенберг, которым Уорхол охотно составлял компанию на всевозможных вечеринках, в частности в знаменитом нью-йоркском клубе Studio 54. Он также не стеснялся позировать перед фотокамерой в качестве модели, подписав контракт сначала с модельным агентством Zoli, а затем с Ford. То был конец семидесятых, время безбашенного диско и гедонистического эгоизма.

И в то время как косвенное влияние Уорхола на современную моду не подлежит сомнению, еще более не подлежит сомнению то, что он по-прежнему влияет на нее напрямую. Влияет не только на своих друзей-современников вроде Дианы фон Фюрстенберг, которая собирается выпустить круизную коллекцию по мотивам его картин, но и на всех остальных. Уорхол не перестает быть модным — не перестает по той простой причине, что он сам был отъявленным модником. При всей своей природной застенчивости и равнодушии к красивой одежде Уорхол притягивал моду к себе, и притягивает ее до сих пор.